По экономической мощи Китай уже несколько лет как первая страна в мире. (Если убрать из экономики США виртуальную составляющую, которая есть ничто иное, как манипуляция статистикой с целью представить экономику США более мощной, чем она есть на самом деле. Для чего это нужно манипуляторам? Ну, хотя бы для того, чтобы путём повышения ВВП методами статистики загнать постоянно растущий госдолг США в сколь нибудь приличные проценты от ВВП. Про кредитные рейтинги стран слышали?)

Но одной экономической мощи для гегемонии мало. Нужны ресурсы, которых у Китая не хватает. Причём, битики в серверах ФРС, номинированные в долларах, ресурсами не являются.

Нужны реальные ресурсы. Трудовых ресурсов у Китая самих хватает. Больше, чем у кого либо. Но нужны ещё энергетические и сырьевые ресурсы.

И нужно оружие для их защиты.

Это показали события в Африке. Которые я оценил как начавшуюся схватку за Африку между Китаем и Западом. Запад просто тупо свергает правителей стран, купленных Китаем, не пренебрегая и прямой интервенцией. Все многомиллиардные инвестиции Китая в эти страны становятся под вопрос и их дальнейшая сохранность зависит только от добрых отношений с Китая с Западом и назначенными им марионетками.

И Китай ничего не может сделать. Руки коротки.

Оружие Китая в настоящее время может только гарантировать от нападения Запада непосредственно на Китай. Путём нанесения неприемлемого ущерба агрессору своим стратегическим ядерным потенциалом.

Малые расходы на вооружение - одно из условий экономического чуда Китая.

Но для гарантированного получения ресурсов необходимы средства их защиты далеко от своих территорий, средства защиты путей их доставки и средства интервенции на межконтинентальных расстояниях больших воинских контингентов для наведения там порядка в случае угрозы своим интересам.

А это оружие, оружие и ещё раз оружие. Надо ли говорить, что вооружение не лучшим образом скажется на экономической эффективности любой экономики?

Правда, для Китая в решении этой проблемы есть два варианта: брать ресурсы из близко расположенной России или из далёких стран. Если договориться с Россией, то можно будет сэкономить на авианосцах и средствах десантирования на межконтинетальные расстояния. Однако с Россией придётся именно договариваться. Торговаться. Россия слишком самостоятельная по сравнению с африканскими презиками. Что Китаю менее удобно и, возможно, более затратно. Купить Россию и её правителей задёшево не получится. Особенность российской элиты в том, что она выше любых денег ставит власть. И торгуется только до тех пор, пока уступки не угрожают её влиянию и власти.

Я писал в статье :

«Без России Китай вдвое теряет свою привлекательность. Без России ресурсы для развития Китая далеко. Нужно создавать флоты для контроля. И оружие для защиты. А это дополнительное бремя. У России всё это есть. И ресурсы под боком. Не надо тратиться. Осталось только довести дело до создания единого экономического пространства. Китай не против. Россия пока не готова. Предстоит большая работа в этом направлении.

Так, глядишь, и до объединения экономик дойдут. У Китая трудовые ресурсы, у России оружие и природные богатства. (У Китая с оружием принципиальные проблемы. Слишком большая плотность населения. Если начнут бить по базам, много трудовых ресурсов уничтожат. Лучше уж эти базы куда-нибудь в безлюдную Сибирь.)»

Китай всё это понял и сейчас активно наращивает свои вооружения. Включая авианосцы и другой морской и интервенционистский потенциал. Параллельно торгуясь с Россией по поставкам сырья.

Но даже если Китай нарастит до нужных размеров свою военную мощь (а он нарастит!) и обеспечит свою потребность в ресурсах на многие годы, то этого недостаточно для достижения мировой гегемонии.

Нужен ещё контроль над эмиссией мировых денег. (Именно за счёт эмиссии США и содержат свою огромную военную машину. Которая поддерживает их финансовое доминирование. Такой самоподдерживающийся процесс получается). Но за этим дело не станет. К этому всё и идёт. Об этом я писал по выше приведённой ссылке. Хотя это дело и не ближайших лет.

Но и этого мало. Нужен контроль над мировым медийным пространством.

И это самое большое препятствие.

В Мире всего две «фабрики грёз»: американский Голливуд и индийский Болливуд. Первый окучивает север. Второй - юг Евразии. И оба неподконтрольны Китаю. СМИ во всём мире тоже. СМИ держат под тотальным контролем еврейские сетевые структуры, пронизывающие все мировые СМИ снизу доверху. От корректоров и осветителей до редакторов, продюсеров и владельцев. Вышеуказанные еврейские структуры отнюдь не объект, а субъект. Манипулировать собой они не дадут. И уступать свою власть они не будут. Они в настоящее время ориентируются на США, а отнюдь не на Китай.

И купить их не удастся. Финансы тоже в значительной степени контролируют те же еврейские сетевые структуры. В том числе и эмиссионные центры ряда стран. У Китая не хватит всех своих триллионов, чтобы купить себе всё медийное пространство. Зачем китайские триллионы тем, кто сам напечатал их для Китая? Нет, конечно, можно купить отдельные СМИ и киностудии. Вот Японцам одну голливудскую студию таки продали. (С большим трудом и за нереальные деньги). Но во первых все не продадут. А во вторых это без толку: Одного владельца даже самого важного СМИ даже для контроля этого самого СМИ мало. Придётся насадить китайцев на всех уровнях, заменив ими евреев. И где столько и спецов, и творцов взять? Быстро их подготовить не удастся. Да и евреев просто так не вытеснить. Ещё неизвестно, кто кого вытеснит.

Создать альтернативные структуры в медийном пространстве? Конечно можно. Но структуры сами по себе ничего не значат. Требуется влияние на умы. А пипл привык хавать продукцию Голливуда и английские рок-группы, а не китайские. Думаете, будет легко их отучить?

Единственный шанс китайцам - перехватить уже существующие структуры и подчинить их своим идеологическим целям. Двумя путями: или переориентировать еврейские сетевые структуры на Китай, или заменить их китайцами сетевыми структурами.

Ясно, что переориентировать евреев на Китай можно только предоставив им в Китае такое же и ещё большее влияние, чем они имеют на Западе. Захотят ли это сами китайцы? Большой вопрос…

Можно попробовать перехватить идеологические структуры Запада путём внедрения туда китайцев. Китайцы эмигрируют на запад. Вживаются. И им ставится задача проникать в СМИ и финансы, стараясь захватить со временем там ключевые позиции. Этот процесс уже идёт. Но что-то я не верю, что им удастся выдавить со своих позиций евреев в обозримом будущем. И что вообще это удастся.

Во всяком случае, это произойдёт ещё не скоро. Ста лет будет мало, я думаю.

И вот когда и если это произойдёт, тогда останется сущий пустяк: или перехватить у США управление интернетом и его инфраструктуру с сетями и корневыми серверами. Или создать альтернативный интернет (скажем, космического базирования на 600х-800х низкоорбитальных спутниках с доступом от маломощных передатчиков мощности типа ЖПС и скоростью в 1 гигабит в секунду.) и вытеснить им старый интернет в конкурентной борьбе.

Не знаю, когда всё вышеизложенное случится и случится ли вообще. Но ясно, что до этого ещё далеко.

И Китай это понимает. Недаром его лидеры везде говорят, что не стремятся к гегемонии. По принципиальным соображениям.

И действительно: зачем ставить перед собой нереальные цели?

Пока и в обозримом будущем цель Китая - не допускать мировой гегемонии ни от кого. По крайней мере, на своей территории и в зоне своего влияния.

И эта цель совпадает с целями России на данном историческом этапе.

Доедаю потихоньку хотя и пытаюсь растянуть удовольствие еще на парочку дней черный хлеб, привезенный знакомым из Украины. Больше года не ела своих любимых "Бородинского" и "Белорусского".

И вспомнилось мне, как задолго до самой первой поездки в Китай знакомый китаец утверждал, что "в Китае есть все"! Ага, щас, как бы не так...

Итак, делее по списку.

1. Черный хлеб . Такого хлеба нет. Продаются какие-то сероватого цвета паровые булочки, или даже квадратные скибки в европейском стиле, но это все не то. Не знаю уж как они достигают такого сероватого цвета, но вкус явно не в сравнении с нашими украинскими черными хлебами.

2. Молочнокислая продукция . Есть здесь йогурты, даже некое разнообразие вкусов - клубничные, черничные (это мои любимые), кукурузные (ни разу не пробовала), с алоэ (да-да, между прочим вкусно), с финиками местными. А вот про кефир, ряженку, простоквашу, топленое молоко, творог и творожную массу пришлось забыть. Хотя творожной массе нашлась достойная замена.

Когда была беременна - мы с Ляном приловчились делать кефир сами. Покупали свежее молоко у уйгуров, кипятили и клали в еще теплое молоко йогурт. Через пару часов это все дело скисало. В первый раз кефир был сладкий, на последующие порции кефира оставляли немного предыдущего и постепенно сладость ушла и получался очень даже нормальный кефир. Но муторное это дело - все время бегать за свежим молоком, поэтому сейчас не делаем.

Вроде уйгуры тоже делают кефир, но он по цене сопоставим с их же творожной массой, поэтому я предпочитаю покупать ее. Уйгурская творожная масса очень похожа на ту же творожную массу марки "Президент". В зависимости от производителя бывает кисловатая, а бывает и нет. Я предпочитаю не кислую, и знаю уже две точки в городе, где такую можно купить.

Творога тоже нету. Ну такого, чтобы не в виде жиковатой творожной массы, а более сухого, рассыпчатого, чтобы вареничков налепить... Монголы и тибетцы и те же уйгуры делают из творога такие прессованные кусочки, иногда сильно соленые, иногда сладковатые, на вид они какие-то непривлекательные, странного серого цвета, да и стоят они дорого, но чтобы такой рассыпчатый - нету...

3. Майонез . Хотя я и не едок майонеза, но иногда хочется оливье или еще какой салатик. Продающийся в супермаркетах "Kewpie" сладковатый. Оливье с таким майонезом какой-то странный, естественно. И снова спасают положение уйгуры, привозящие из Турции нормальный несладкий майонез... и еще и кетчуп вдобавок.

4. Селедка . Соленая или такая малосольная. На "шубу" которая. Вот это проблема. Тут даже уйгуры не могут помочь. Год не ела селедки... "Шуба" вообще из области фантастики сейчас - для нее надо два (даже почти ТРИ!!!) недоступных продукта - селедка, буряк и нормальный майонез.

5. Овсяное печенье . Еще одна беда, где даже уйгуры при всем огромном разнообразии выпечки, которую они изготовляют, не могут помочь. Видимо, рецепт такой уникальный, что никто за пределами Украины-России-Белоруси не может его осилить...

6. Баранки . Ну такие маленькие, типа "малятко" или побольше или вообще большие с ладонь размером. Да хоть какие - а нету. А я их любила покушать с чаем и сейчас Асе давала бы. Но нету.

7. Буряк . Он же свекла. Для борща. Можно, конечно, борщ и без него сварить, чисто на томатах, но вкус не тот. А я, хотя и ела все детство борщ без буряка, потому что мама не хотела с ним морочиться, как-то привыкла готовить с ним. И вот теперь прошу друзей привозить мне буряк. Сейчас еще осталось 3 штучки из Новосибирска.

8. Сметана . Тоже к кисломолочной продукции относится, но отдельным пунктом напишу. Говорят, можно на таобао заказать. Но только зимой - чтобы за время доставки не испортилась. Но мы пока так и не пробовали заказать... А борщ без сметаны вкусный, но не такой вкусный как с ней. Эх.

9. Твердый сыр . Продается исключительно в магазине импортных товаров. Ну и на таобао тоже по той же слегка кусучей цене, поэтому покупаем, но не так часто как хотелось бы. Причем в магазине продавец твердо уверен, что это сыр для пиццы, т.е. есть его сырым нельзя. Только в пицце, т.е. после термической обработки. Тоже мне знаток сыров. Притом что в супермаркете есть плавленый сыр - такой в пластинках, как в чизбургерах. Местного производства даже. Т.е. он же термически обработан, а вот твердого сыра нет. Вообще странная логика - значит живых креветок можно замочить в водке и тут же кушать, типа они уже не сырые хотя они еще извиваются, а твердый сыр нельзя кушать, ибо "сырой"...

10. Соленое сало . Не копченое - оно тут есть. А обычное соленое сало - нету. По той же причине, почему нету и твердого сыра. "Соленое" еще не значит, что приготовленное. Да хоть свежее продавайте - я сама посолю. Но и это тоже редкость...

11. Цветная туалетная бумага . С одной стороны приятно, что нет здесь такой серой низкосортной туалетной бумаги, но с другой стороны я люблю чтобы ярко и красиво. Поэтому в Украине покупала всегда недорогую, но розовую туалетную бумагу. Вот такой я туалетный эстет. А здесь только белая банальная и скучная туалетная бумага.

12. Разноцветные бумажные салфетки . Ну те, которые по праздникам на/под тарелки кладут руки-рот вытирать. У нас и одноцветные, и с рисунками. А здесь только белые. Ну в ресторанах иногда со штампиком - символом ресторана. Изредка в уйгурских магазинах можно найти турецкие... а китайцы не парятся по этому поводу.

Еда в Китае своеобразна. Иностранцы, оказавшиеся волей или же «неволей судьбы» в Поднебесной, всегда испытывают некий культурный гастрономический шок, ведь китайские продукты не такие, как наши по составу, по вкусу, да и по усваиванию организмом тоже все не так просто. Поэтому многие «начинающие лаоваи» (если вы еще не знаете, кто такой «лаовай», можете узнать ) первое время впадают в состояние полного отчаяния и отречения от привычной пищи, начинают погружаться в мир уличной китайской еды, которая состоит, в основном, только из риса и лапши. Как следствие, большая часть людей за первые три месяца набирает в весе от 5 до 10 кг, причем абсолютно незаметно!)
Затем, когда по-тихоньку начинаешь осваиваться, обрастать кругами иностранных друзей, узнаешь о вариантах покупки столь обыденных для нас, но столь экзотических в условиях китайской жизни продуктов.

Итак, давайте посмотрим, что же мы занесли в наш ТОП-8:

1. Молочная продукция

Одним из самых труднодоступных продуктов в Китае является молоко. В КНР живет около полутора миллиарда человек, и как же на всех может хватать настоящего свежего молока со сроком годности около 5 дней — конечно это невозможно! Поэтому, если молоко в Китае — то только пакетированное, нормальные йогурты в свободном доступе только в больших супермаркетах. О кефире, твороге, сметане я вообще ничего не говорю.
Но знайте, что при большом желании, любой молочный продукт можно сделать самому в домашних условиях, YouTube вам в помощь. Ну а если нет времени на готовку — можно всегда купить у иностранцев, у которых на это время есть!)

2. Cыры

Сыр — не типичная еда в Китае. Нормальные сыры в Китае есть. Только импортные, только дорогие. Уточню, дорогие сыры здесь все, даже если это будет самый дешевый сыр в вашей стране, тут он уже набирает стоимости и «импортной значимости».

Могу посоветовать Вам WeChat контакт хорошего сыра по превосходной цене (2 кг за 99 юаней). Сам покупал — остался доволен, поэтому делюсь ценной информацией, так сказать.

WeChat ID: cheesyking2 или отсканируйте QR-код ниже.

3. Колбаса

Колбаса в Китае — ценный продукт, который, в привычном ее для нас виде — Краковская, Московская, Докторская — большая редкость!)
Есть конечно в Поднебесной колбаса и сосиски отечественного производства, только на вкус они сладкие, либо вообще кукурузные, а по срокам хранения — так вообще могут пролежать пару лет, еще и без холодильника. Так что сами представьте себе из чего ее делают…
Хотя в последнее время я стал замечать, что, в принципе, она очень даже и ничего. Видимо я уже вошел в финальный этап «окитаивания»…)

4. Хлеб

Хлеб в Китае есть, но опять же, из-за риса, который заменяет китайцам все, стоит он нельзя сказать, что дешево, так как не пользуется особым спросом среди местного населения. Иногда можно подумать, что вся еда в Китае состоит из риса) Да и качество выпечки очень сомнительное, слишком много разрыхлителя, как по мне.
C белым хлебом еще куда ни шло, но вот черный, ржаной, бородинский хлеб — это предел мечтаний, который найти крайне тяжело!

5. Шоколад и прочие сладости

С шоколадом и другими сладостями в Китае беда! Либо продукция рассчитана на массовое производство, а не на качество, либо — качественный продукт, но уж больно ограниченный потребительский круг (цена впечатляющая). Золотой середины нет. Поэтому часто приходится заказывать все заграничное.
Неспроста объем экспорта российских конфет в 2016 году вырос в 10 раз)

6. Натуральный мед

Как же без меда? И жизнь не сладка. Предприимчивые иностранцы уже активно поставляет этот продукт на рынок КНР, поэтому найти его на Таобао не составит проблем.

7. Специи

Нельзя сказать, что в Китае нет специй — чего только стоит пряность уйгурских приправ. Но, в целом, если вы любите готовить сами, то специи лучше брать сразу из дома, причем в большом количестве. Вкусы у нас с китайцами действительно отличаются!) Еда в Китае не изобилует специями.

Китайские власти раньше не гнушались миллиардными приписками к населению. К такому парадоксальному выводу приходят не только авторы конспирологических теорий, но и серьезные демографы в самой Поднебесной. Действительно ли со времен Мао данные о рождаемости системно завышались? Не перегнула ли палку правящая партия с кампанией «Одна семья – один ребенок»? И кто это такие – миллионы «неучтенных китайцев»?

Китайская демография давно уже стала предметом различных конспирологических версий, в том числе в русскоязычной блогосфере. Так, в прошлом году резонанс получил пост блогера seva-riga (он же латвийский публицист Сергей Васильев), где он доказывает, что в Китае на самом деле живет не более 500 млн человек. Ссылаясь на «Википедию», он сообщает, что в Китае в 2010 году было произведено 546 млн тонн зерна. В США же собирается около 485 млн тонн зерна, и этого хватает на население примерно в 300 млн человек.

Блогер, правда, не упомянул, что США – это крупный поставщик зерна, а Китай, напротив, покупатель. Кроме того, от его внимания ускользнул тот факт, что среди зерновых, потребляемых китайцами, на первом месте находится рис – культура куда более богатая углеводами, чем хлеб, и сытная. Не говоря уж о том, что овощи и корнеплоды в Китае издавна потребляют не менее охотно, чем зерновые.

Конспирологи, впрочем, оперируют не только отчетами об урожаях, но и данными официальной статистики. Так, блогер Виктор Мехов указывает: численность населения Китая в 1845 году – 430 млн человек, и столько же век спустя, в 1940-м. Но в 1945 году, несмотря на колоссальные потери в войне с Японией, официально заявлено увеличение населения до 490 млн человек. В КНР – несмотря на потери населения в годы «Большого скачка», «культурной революции» и других экспериментов Мао Цзэдуна и несмотря на объявленную Дэн Сяопином политику «Одна семья – один ребенок» – наблюдался галопирующий рост населения с приростом почти на 1 млрд.

Из этого авторами альтернативных теорий делается вывод: цифры – дутые, и приписки вошли в практику при Мао, дабы сохранять за Китаем непререкаемый авторитет, статус самой многочисленной страны мира. Считается, что в 1960–1970-е годы это могло служить дополнительным аргументом в соперничестве с соседями – «ревизионистским» Советским Союзом и региональной соперницей Индией.

Сомнения в официальной статистике с недавних пор стали предметом и публичных споров в Пекине, правда, демографы подозревают не столь большой, как у блогеров, разрыв в цифрах. Так, в прошлом году на симпозиуме в Пекинском университете было заявлено, что на самом деле население Китая составило лишь 1 млрд 290 млн. Это почти на 90 млн меньше официальных данных. Об этом, ссылаясь на собственные подсчеты, сообщил демограф из Университета Висконсин – Мэдисон И Фусянь, автор книги «Большая страна с опустевшим гнездом» (название, видимо, намекает на синдром опустевшего гнезда: тоски родителей по покинувшим их детям).

В этой книге демограф утверждает: статистика систематически завышалась. Если ей верить, то с 1991 по 2016 год зарегистрировано 464,8 млн новорожденных. Однако, по данным И Фусяня, на самом дело родилось только 377,6 млн. На симпозиуме его поддержали и другие ученые. Например, демограф Ли Цзяньсин из Пекинского университета заявил, что правительство страны вообще переоценило уровень рождаемости и недооценило масштаб демографических изменений.

В результате Китай теперь занял первое место в мире по количеству пожилых людей, а страна уже давно нуждается не в сокращении рождаемости, а в ее стимулировании, чтобы продолжить экономический рост. Единомышленники этих двух демографов утверждают, что чиновники массово подтасовывали статистику, чтобы показать, что кампания партии «Одна семья – один ребенок», начатая еще в 70-е, привела к заявленному результату, а не к фатальному для экономики уменьшению численности населения. А теперь, если верить И Фусяню, выясняется, что партия перегнула палку. Народу в Китае теперь катастрофически не хватает, как ни странно это звучит.

Живущий в Москве китайский бизнесмен не исключает, что какие-то махинации со статистикой во времена Мао Цзэдуна могли происходить. «Может быть, у демографии было какое-то дополнительное политическое значение. Как пятилетка в СССР. Первое место по численности населения придавало значительности Китаю. А рядовые чиновники действительно должны были содействовать по указаниям ЦК КПК», – сказал он газете ВЗГЛЯД.

Но многие китаисты верят официальным данным о том, в КНР живет 1 млрд 390 млн человек. В их числе и руководитель Центра экономических и социальных исследований Китая Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский.

На ваш взгляд

Пока трамповская Америка возводит на границах стены, с разных сторон все громче звучат голоса о потенциальной роли Китая в качестве мирового лидера.

И для этого есть почти все предпосылки: КНР готова участвовать в глобальной торговле и обещает бороться с изменением климата, и это не пустые слова, поскольку этих мер требуют ее внутренние проблемы. Но, несмотря ни на что, мир (за редким исключением) по-прежнему недолюбливает Китай, - во всяком случае, относится к нему с явно меньшей симпатией, чем к Америке. Китайская музыка, фильмы и мода не очень популярны за рубежом. Иными словами, Китай не выглядит «крутым»; его поп-культуре и поп-звездам не хватает того, что обеспечило бы им мировую славу. Вопрос в том, почему так получилось, и имеет ли это значение.

Популярность массовой культуры за рубежом - ключ к так называемой «мягкой силе» страны. В отличие от жестких мер, которые заключается в способности получать желаемое с помощью силы или денег, мягкая сила обычно действует тоньше - через моральный авторитет, который завоевывается с помощью культуры, политических ценностей или умелой дипломатии. Именно такой силы не хватает Китаю, - в отличие от Соединенных Штатов.

Возьмем Гонконг: китайский город-государство был передан Великобритании в 1842 году после военного поражения. Несмотря на то, что территория оказалась трофеем в руках идеологического противника, люди с материка толпами бежали туда от нестабильности, надолго захватившей Китай. Двадцать лет назад Гонконг был возвращен КНР, однако и сегодня многие жители города придерживаются демократических ценностей вроде свободных выборов и свободы слова, которые принесла на эту землю Великобритания, и готовы отстаивать их в митингах и протестах.

Напротив, поп-культура заметна способствовала победе Америки во время холодной войны. По словам Джозефа Ная, ученого из Гарвардского университета, который стал родоначальником термина «мягкая сила», «советская государственная пропаганда и культурная программа не поспевали за влиянием коммерческой популярной культуры Америки, им недоставало гибкости и привлекательности.

Задолго до того, как в 1989 году пала берлинская стена, сквозь нее проникало телевидение и кино». Если бы сегодня народы Евразии были поклонниками китайской поп-музыки или сериалов, это сформировало бы у них более позитивный образ Китая, и западные правительства охотнее бы шли на сотрудничество с Пекином по «беспроигрышным» инициативам, таким как «Один пояс и один путь ».

Впрочем, хотя политическая модель Китая непопулярна в Европе и Соединенных Штатах, его командная экономика восхищает многих в развивающемся мире: Китай часто инвестирует в инфраструктурные проекты и иногда предоставляет финансовую помощь.

Стремление КНР к партнерству с развивающимися рынками, вероятно, позволило ей улучшить свой имидж в этих регионах. По данным исследования Pew Research Center за 2015 год, только 38% американцев и 41% европейцев относятся к Китаю положительно, тогда как более половины жителей Африки (70%) и Латинской Америки (57%) относятся к стране с симпатией.

На даже в этих развивающихся странах мало кто влюбляется в Китай так же, как в Соединенные Штаты. Во многом это объясняется тем, что поп-культуре Китая не хватает эмоциональной, художественной или сексуальной привлекательности.

Опрос, проведенный Pew в 2013 году, показал, что только 25% латиноамериканцев и 34% африканцев имеют положительное мнение о китайской музыке, кино или телевидении, в то время как культуру США большинство из них воспринимает в положительном свете.

Несмотря на высокий уровень национализма и рост доходов, в поисках развлечений местные жители все еще обращаются к Соединенным Штатам, Европе, Южной Корее и даже бывшему военному врагу, Японии. Поп-культура Тайваня и Гонконга также считается гораздо более крутой, чем все, что приходит с территории материкового Китая.

В соцсетях китайцы любят показывать, что побывали где-то за пределами страны, и с удовольствием обновляют статусы на иностранных языках. Чем больше китаец путешествует за границей, тем более привлекательным он кажется для соотечественников.

Но так было не всегда. На протяжении тысячелетий китайская культура была предметом зависти и подражания. Китай породил такие культурные иконы, как Ли Бо и Конфуция. Храмы и дворцы династии Тан на века определили японскую архитектурную эстетику, а элементы конфуцианского учения стали основой корейского социального порядка.

Золотой век Китая был настолько восхитителен, что даже сегодня в попытке привлечь зарубежную аудиторию пропагандисты Китая обращаются к продуктам его древней культуры - отчасти потому, что им больше нечего предложить. Но даже если твоя страна придумала порох, это не принесет ей значительный социальный капитал.

«Это как если бы семья вашей девушки спрашивала, богаты ли вы, а вы отвечали, что ваши предки были богаты. Это бесполезно», - отмечает популярный китайский блогер Хань Хань.

После того, как Китай проиграл Опиумную войну, он принял стратегию, известную как «чжун ти сы ён», что означает «западные новшества на китайской основе». И сегодня она явно проглядывается в том, как китайское правительство пытается подражать западной поп-музыке и Голливуду. Но чаще всего результаты оказываются весьма сомнительными.

Если ты слишком стараешься быть крутым, это редко идет на пользу делу. Взгляните хотя бы на китайскую компартию, которая безуспешно бьется над своим культурным имиджем. Китайские попытки добиться «мягкой силы» командными методами начались в 2007 году, когда Генеральный секретарь партии Ху Цзиньтао объявил, что Китай должен «энергично развивать культурную индустрию» и «повышать конкурентоспособность своей промышленности». В июне 2016 года его преемник Си Цзиньпин раскритиковал пропагандистское бюро страны за неспособность охватить более юную аудиторию, и призвал чиновников стать более современными.

То, как трудно партии приходится на этом пути, особенно заметно в музыкальной индустрии. Одной из наиболее достойных попыток стал клип в жанре хип-хоп под названием «Это Китай», который был выпущен местным комсомолом в союзе с группой Chengdu Revolution.

Клип пытается продвигать китайские ценности с помощью сомнительной лирики вроде «Для начала все мы знаем, что Китай - развивающаяся страна. Она очень велика, и управлять ей тяжело. Что касается научных достижений, у нас есть [лауреат Нобелевской премии] Ту Юй, который открыл артемизинин». Чтобы переплюнуть такое «культурное достижение», компартии пришлось бы заставить рэперов воспевать Карла Маркса !

Китай надеется, что однажды сможет показать миру новую знаменитость в поп-музыке, - примерно так же, как ему удалось «вырастить» звезду баскетбола Яо Мина, который прославился благодаря своему росту в 228 см. В 2011 году государственный звукозаписывающий лейбл Shanghai Synergy подписал контракт с певицей Цзя Жухань, явно надеясь превратить ее в международную сенсацию. В своей студии в Шанхае она изучает английский, слушает Эминема, Уитни Хьюстон и Майкла Джексона и работает над своим образом. Ее дебют в США состоялся почти пять лет назад на концерте The Ran Tea House в Уильямсбурге, Бруклин. Но сегодня в США ее уже не помнят - более того, ее стали забывать и в Китае.

Проблема не в том, что китайцам не хватает вдохновения, стиля или вкуса - просто им приходится учитывать и пожелания государства, и стереотипы пожилых китайцев, и вкусы западных зрителей.

Майкл Петтис, профессор финансов Пекинского университета (известен также как основатель крупнейшей независимой звукозаписывающей компании Китая Maybe Mars) говорит, что интересные события на музыкальной сцене Китая остаются в значительной степени незамеченными, потому что люди за рубежом часто не могут преодолеть негативные стереотипы прошлого. При мысли о Китае одни представляют умных студентов, которые обедают отдельно от всех и никогда не разговаривают с местными, другие - китайских туристов, которые испражняются на улице.

«Это несправедливо, потому что Китай не стоит на месте», - жалуется Петтис, студия которого работает с такими новаторскими группами, как Carsick Cars и P.K. 14.

Еще одна причина, по которой качественная китайская музыка остается незамеченной, - разрыв поколений, возникший между молодыми китайцами и чиновниками, родителями и учителями. Культурная революция свергла старые авторитеты, и новое поколение выросло в условиях быстрой урбанизации и экономических перемен. Представители китайского «креативного класса» ведут такой же образ жизни, как из ровесники за рубежом: они молоды, они ездят на метро, ​​тусуются в кафе и клубах и часто проводят время у экрана компьютера или смартфона - даже больше, чем американцы или европейцы. Петтиса раздражают те, кто пытается эксплуатировать идею «подлинной» китайской культуры, как это делает правительство.

«Чего бы ни хотела китайская молодежь, это не будет звучать как песня монгольского всадника, фермера из Синьцзяна или крестьян провинции Юньнань, - но именно к такому привыкли потребители», - говорит он.

Недавно китайские студии в партнерстве с Голливудом выпустили фильм стоимостью 150 млн долларов под названием «Великая стена». Амбициозный проект каким-то образом сумел навлечь критику и за привлечение западных актеров (в фильме снялся Мэтт Дэймон), и за потворство Китаю (персонаж Мэтта Дэймона оказывается покорен китайскими добродетелями). Фильм провалился в американском прокате в первые же выходные.

В 2006 году режиссер Лу Чуань (известный своим фильмом «Город жизни и смерти») согласился подготовить анимационный фильм для Олимпийских игр 2008 года в Пекине. Но он быстро обнаружил, что у правительства есть вполне жесткие представления о том, как фильм должен пропагандировать китайскую культуру.

«Под таким давлением мы с коллегами почувствовали себя зажатыми в угол. Веселье и радость создания чего-то интересного оставили нас, как и наше воображение», - рассказал Лу в интервью China Daily.

Когда в 2013 году Гильдия кинорежиссеров Китая присудила премию «Режиссер года» Фэну Сяогану, которого часто называют «китайским Спилбергом», в благодарственной речи Фэн пожаловался на цензуру, с которой приходится бороться китайским режиссерам. «Знакомо ли это режиссерам из Голливуда?», - спрашивал он. - «Чтобы получить одобрение цензуры, мне приходится вырезать из своих фильмов все, что делает их хорошими». Его речь быстро распространилась в китайских социальных сетях.

Некоторые верят, что корни проблемы лежат в традициях Китая; что Запад ценит индивидуальность, а Китай - коллектив, и китайцы скорее согласятся с большинством, чем отправятся исследовать новые пути. Другие обвиняют особенности китайского образования, особенно тяжелое время перед национальными экзаменами, когда многие студенты посвящают учебе практически все свое время, уделяя лишь несколько часов сну.

Уильям К. Кирби, гарвардский профессор китаистики, который имеет опыт преподавания в Китае, не советует думать, что «из-за особенностей образования американцы являются новаторами, настроенными на решение проблем, а китайцы могут только зубрить и не умеют мыслить независимо». Кирби говорит, что его больше волнует кампания по соблюдению идеологической чистоты, которая недавно пробилась в кампусы университетов. Си Цзиньпин заметно ужесточил контроль партии над планами уроков и явно надеется превратить учебные заведения в оплоты партийной власти.

«Я боюсь, что великие университеты в Китае в итоге получат два типа выпускников. Подавляющее большинство будет весьма цинично настроено по отношению к учебе, что никогда не бывает хорошо, а небольшое меньшинство окажется оппортунистами, которые будут готовы сказать что угодно, если это поможет их карьере», - говорит Кирби.

Китаю необходимо пересмотреть свой подход к «мягкой силе» и политические ценности, а в процессе изменить и собственный имидж - если не ради репутации за рубежом, то во имя собственного народа. В Китае самая высокая в мире численность среднего класса и больше всего миллиардеров - казалось бы, кому как не ему задавать тон на мировой арене. Но сейчас вкусы китайцев в основном определяются внешними влияниями.

Больше всего недоумения у китайских чиновников, должно быть, вызывает тот факт, что относительно небольшая Южная Корея успешно пользуется преимуществами экспорта своей культуры за рубеж. Как и в Китае, корейское правительство инвестирует значительные средства в отечественную индустрию развлечений, и именно ради экспорта своих культурных продуктов. И, похоже, в Корее эта стратегия работает, - а Китай, где теоретически должно проживать в 20 раз больше потенциальных поп-звезд, остается ни с чем.

Сегодня цели Китая содержат в себе противоречие: страна хочет использовать СМИ в качестве инструмента для управления общественными ценностями, и в то же время надеется создать развлекательные продукты, которые будут хорошо восприняты во всем мире. В демократических странах искусство и культура, которые часто возникают на периферии общества, стремятся в первую очередь поведать миру что-то новое о жизни, и изредка между делом определяют национальные приоритеты. Но в Китае национальные приоритеты определяют искусство.

Не исключено, что выходки и политика президента США Дональда Трампа - его запрет на въезд для мусульман, обещание построить стену или сексистские замечания - лишат США их «мягкой силы», оставив вакуум, который Китай может попытаться заполнить. Подражание Америке может перестать ассоциироваться с чем-то крутым. Если Си Цзиньпин даст китайскому креативному классу достаточно свободы, шансы на признание культурных продуктов Китая в мире значительно вырастут.

Но Пекин по-прежнему не понимает, что «мягкая сила» возникает лишь тогда, когда у людей есть пространство для творчества и роста - без страха цензуры или необходимости соответствовать правительственной повестке дня. Популярная культура становится популярной потому, что в какой-то момент раздвигает границы социально приемлемого. Может быть, однажды красная кепка с желтыми звездами станет последним писком моды, вирусные песни будут исполняться на китайском языке, а китайские герои прославятся в блокбастерах. Но этого не произойдет, пока коммунистическая партия не прекратит пытаться обуздать китайское искусство.

Подготовила Евгения Сидорова